Почему мы столько лет ходим в храм, а наша жизнь не меняется? “Я рыдала в храме, а всем было все равно” Главное в нашей жизни не в храм.

К сожалению, не всегда читатели “Правмира” встречали ту поддержку в церкви, которую ожидали. Многие в социальных сетях жаловались на обесценивание своих чувств. «Мне священник сказал о смерти моего отца: «Ну а ты что хотела, к этому все шло». Я такой шок испытала. Больше я не обращаюсь к священникам в горе» — пишет Татьяна Пушкарева.

Похожий рассказ у Дмитрия Соколова. Он впервые пришел в церковь, когда его мама лечилась от онкологического заболевания. «Встретился мне тогда «священник» и на мой рассказ в трех предложениях о болезни мамы и вопрос, что мне делать, ответил «раньше надо было думать об этом», развернулся и пошел по своим делам. Страшно было от этих слов…»

Некоторые жаловались, что реакция священников оттолкнула от церкви. «Маме моей с этим пришлось столкнуться. Ее сходу стали смирять. Не посочувствовали, а у ее дочери, моей старшей сестры, предстояла операция по удалению опухоли мозга. Позже эта встреча была контраргументом по вопросу о жизни церкви» , — рассказала Мария Леонова.

Иногда обращение в церковь не только не приносило облегчения, а еще больше усиливало горе человека. Ксения Халямина рассказала, как негативно на нее повлияла беседа со священником. «Батюшка строгий сказал, что жизнь на земле — это ад. Сказал, чтобы оглянулась и посмотрела, что все, все, все постоянно страдают и нет ни у кого счастья. А чтобы попасть в рай, надо следовать канонам и постоянно каяться».

Батюшка дал прихожанке книжку про мытарства Федоры, которая только усилила ее переживания. «Будучи занятой горем своим, видимо мозг в отдельности для себя сделал вывод: на земле ад, а в рай мне точно не попасть. Через год обнаружила в себе полную апатию к жизни. Этот вывод стал разрушительным очагом», — рассказывает Ксения.

Для человека в горе разрушительным могло быть даже простое равнодушие. «Было однажды, сидела во дворе собора после праздничной Литургии, раздетая в мороз, и ревела, а мимо проходили прихожане, группы священников — ни один не подошел и не спросил, что у меня стряслось. Потом в храме несколько раз рыдала, тоже всем всё равно» — пишет Лидия Кондырева.

“Священник увидел меня в черном платке, и у него потекли слезы”

Но большинство все же получили утешение и поддержку. Иногда облегчение наступало просто от присутствия в церкви. Наталья Ануфриева рассказала, как она смогла пережить смерть мамы и бабушки.

«Их отпевали в храме. Служил там отец Сергей, и у него была особенность — голос как будто сорванный, с хрипотцой и писклявыми нотами.Так вот, когда меня привезли на отпевание, я еле шла, в груди стоял лед. Не было слез, голоса, эмоций — ничего не было. Только страшная пустота и горе.

И отец начал читать молитву. Меня накрыло волной такой теплоты, благодати и покоя, что еле устояла на ногах. Я проводила бабулю в последний путь, понимая, что ей хорошо. Потом я ходила в храм к отцу Сергею и на исповедь и просто так, постоять с ним и поговорить. И опять накрывала волна тепла и покоя! Когда умерла мама, он снова отпевал в храме, и это помогло мне пережить ее смерть и не свихнуться от горя».

Похожая ситуация была у Елены Назаровой.

«Никогда не забуду. Приходил священник причащать мою маму перед смертью. Через какое-то время, когда мама уже умерла, я была в храме. священники вышли на полиелей, и тот, который приходил к маме, посмотрел на меня. Увидел, что я в черном платке, понял, что мамы уже нет. И я увидела, что у него по щекам потекли слезы. Он мою боль почувствовал, как свою, и никаких слов утешения не надо было».

Ирина Нестерова рассказала, как простой разговор помог ей пережить горе.

«Батюшка нес через церковный двор трехлитровую банку молока. Видимо мой жуткий вид испугал его. Окликнул. Открыл банку и молча протянул. Не думая ни о чем, жадно попила.

Обнял за плечи, сели на ступеньки, грязные были они, но батюшка сел со мной. Помолчали. Потом неспешно издалека начал разговаривать.

Утешил настолько, что домой пришла воодушевленная. Велел приходить каждый день и после службы докладывать, как дела. На четвертый день боль ушла почти совсем».

Для некоторых именно с потрясений в жизни началась жизнь в церкви. «И я в 2002 пришла с горем и обрела и Бога, и Церковь», — рассказывает Надежда Задунайская. «Иногда, действительно, переправляя горюющего человека к батюшке и невольно слыша, что он говорит человеку, очень хочется батюшку куда-нибудь «срочно позвать», но не имею права. Но в основном, да, приходите на девятый и сороковой день, записываем время панихиды, рассказываем, как причаститься на сороковой, как поминать и прочее, наливаем святой воды, корвалол, если нужно и т.д».

Похожая история случилась с Натальей Барсуковой.

«Тоже в храм пошла — выплакалась, вырыдалась на улице (в храм не заходила), а потом через некоторое время и воцерковилась”. “Когда у знакомой моей муж погиб прямо у нее на глазах, а она в это время на пятом месяце беременности была, и мозги его от асфальта своими пальцами отскребать пыталась, повела ее к батюшке, т.к. она жить не могла. Пятнадцать минут поговорил он с ней и у нее глаза засветились. Вышла из храма и говорит: «А я цветы вижу!» И улыбается! Так что раз на раз не приходится».

Священник реагирует на горе, как умеет

Фото: Институт Христианской Психологии/vk.com/icpsy

Протоиерей Андрей Лоргус, психолог, ректор Института христианской психологии

-Как должна происходить встреча горюющего и священника?

– Я не знаю как должно происходить. Но происходит по-разному. Все зависит от того, что спрашивают у священника. Нередко приходящие люди спрашивают прагматические вещи: как отпеть, как помолиться, как свечку поставить об умирающем или болящем?

Но когда человек приходит в остром горе, то он ничего не спрашивает. Возникает открытая ситуация: священник смотрит на горюющего, скорбящего, рыдающего, лежащего перед ним человека, но сам при этом находится в недоумении. Очевидно, что человеку требуется утешение, разговор, реакция, но этому разговору сам священник не обучен и бывает не готов.

Увы, у нас нет школы эмоционального сопровождения. Этому немного обучают кризисных психологов, работающих в МЧС на катастрофах или психологов, сопровождающих семьи, находящиеся в кризисных ситуациях. Но специалистов, которые умеют сопровождать эмоциональные состояния, в реальности практически нет. Священники здесь не исключение, а норма. Давайте признаемся, что у нас нет культуры обучения этому.

В результате имеем человека, который, как умеет, реагирует на эмоцию другого. При этом значение играет и обыденный смысл, и существующие в народе традиции. Доминирующей является традиция советского прошлого – эмоциональная холодность.

Главное достоинство советского человека какое? Правильно, выдержанно, хладнокровно и даже равнодушно встречать любые события. Этому противопоставлены реликты народных традиций переживания горя, которые довольно сложно преломляются в современной культуре. Например, «не плачь, плакать грех». Священникам самим приходится часто бороться с этим бытующим у церковного народа представлением.

Но тезис «плакать грех» – это же ложь. Библия пронизана слезами. И не только слезами главных героев, но и слезами, как нравственной интенцией. Вспомните евангельские слова: «мы играли вам на свирели, и вы не плясали; мы пели вам печальные песни, и вы не рыдали» (Мф: 11:17). Библейское предание говорит нам о конструктивном выражении горя.

Горе, как радость, счастье – равноправная, законная часть нашей жизни. Жизни без горя быть не может, как не может быть жизни без счастья. Относиться к горю необходимо ровно с таким же уважением, с каким нужно относиться к счастью, покаянию и молитве.

–Так с чего начинать?

– С того, чтобы горе уважалось, а не обесценивалось. Что часто мы слышим от священников, старушек и тех, кто считает себя церковными людьми? «А не надо плакать, душа усопшего уже у Господа» ,«Так надо, в этом то весь смысл», «На все воля Божия»… Это усугубление боли.

Ровно такой же формой деструктивного утешения является обесценивание: «Это не горе, это ерунда». Или утешение, например, в форме самоутверждения: «Посмотри только, насколько у других хуже и тебе станет легче». Но это эгоистическая форма утверждения, которая предлагает самоутвердиться злорадствуя о несчастья другого. Все это деструктивные формы утешения.

Самое важное, что мы должны делать – уважать горюющего и его чувства. Понимаете, чувства не бывают обманчивы. Это помыслы могут быть ложными, а чувства – это объективная реальность человека. Уважение к горю, страданию и боли человека должно быть безусловным в нас.

–Что делать, когда священник сталкивается с горем?

–Нужно уметь выслушивать горе и сочувствовать в этот момент человеку. Или знать как это можно организовать. Все, что потом – это более высокое искусство.

– Если люди жалуются, что столкнулись в церкви с негативом, холодностью, отторжение и обесцениванием их чувств, значит им просто не повезло?

– Скорее это значит, что они столкнулись с непрофессиональными людьми. Теми, кого не научили сопровождению эмоций. Тем, кто сам отказался или поленился обучаться этому. Мало этого. Сам священник может оказаться человеком в эмоциональном ступоре. Это может быть как формой невроза, когда человек собственные чувств не знает, вытесняет и подавляет. Или эмоциональной бесчувственностью, которая стала следствием травмы, жестокого обращения в юности, еще чего-нибудь. По сути – это профнепригодность.

– Что делать с этой профнепригодностью?

– Только учить. Само по себе ничего не бывает и не проходит.

Нужно учить всех основам консультирования и основам сопровождения эмоций и горя. Это не искусство даже, а ремесло. Искусство – это когда твои слова идут от души.

Но если человек от души не чувствует ничего, то его, как минимум, можно обучить элементарным правилам отношения к эмоциональным состояниям. Другое дело, захочет ли он. Но это уже ответственность самого человека.

–Когда люди говорят о неприятных чувствах, которые они пережили в храме, для нас это маркер того, что не все еще хорошо в нашей Церкви?

– Есть вещи, которые вас радуют? Наблюдаете ли вы какие-то перемены в контексте психологической помощи прихожанам?

– Конечно. Во-первых, новое поколение церковных людей, люди среднего возраста –грамотные и просвещенные. Они не наследники тех самых бабок 60-70 годов, которые одна моя арбатская знакомая метко назвала «змеевидные старушки», потому что они шипят и свечки отнимают.

Сейчас в Церковь пришло поколение тех, кто способен слушать, понимать, даже более здоровые в психическом смысле и на них основная надежда. Они хотят учиться и учатся жадно, хватая все слету. Они умеют проявлять милосердие, понимание и внимание. Они могут обладать сочувствием.

Появилось поколение молодых священников, которые серьезно учатся: одни – коучингу, другие – обучаются на психологических курсах. Кто-то проходит разовые семинары или длительные курсы, обучаясь разным элементам общения и вообще искусству отношений. Священство меняется.

– Значит ли это, что через несколько лет люди перестанут жаловаться на то, что батюшка обидел?

Нет. Жаловаться будут всегда. Жалобщики – это особый класс религиозного невроза. Это люди, которые приходят в Церковь только для того, чтобы получить свою дозу эмоций. Их всегда что-то будет не устраивать: поп не тот, машина дорогая, слишком толстый, слишком бледный, слишком молодой, совсем старый, совсем равнодушный, слишком внимательный. Кто-нибудь этих людей всегда будет нервировать. Религиозный невроз обладает таким свойством – ненасыщаемость. И такие будут всегда, потому что Церковь воспринимается как социальный приют или поликлиника.

• Отец Николай, я очень рада нашей новой встрече. Сегодня у меня три вопроса. Вопрос первый: "В чем заключается смысл христианской жизни и каковы ее главные задачи?"

Вопрос очень важный. Самый важный вопрос для любого человека. Конечно, в кратком интервью невозможно дать исчерпывающий ответ. Да и в большой книге мы не смогли бы на него более-менее полно ответить. Если собрать всю мудрость человечества, то и тогда мы не получим полноты ответа на этот извечный вопрос нашего бытия. Я попробую если и не дать ответ, то хотя бы показать направление размышлений.

Если пытаться формулировать кратко, то смысл нашей земной, временной жизни в достижении жизни вечной. Или иначе , еще короче : цель нашей жизни – бессмертие. Причем не бессмертие символичное – в памяти будущих поколений, а бессмертие реальное – вечная жизнь человека, как це льной личности, не только души, н о и тела.

И у нас есть пример, настоящий исторический факт достижения Человеком этой ж изни вечной – победа над смертью Богочеловека Иисуса Христа, Его Воскресение. Он указал нам путь к нашему личному бессмертию, к вечной жизни. И не только указал путь, но и помогает по нему идти. Если мы принимаем этот призыв, согласны с этой целью своей жизни, тогда дальнейшие шаги ст ановятся понятнее. Ведь когда ясн а цель пути , тогда легче найти верный маршрут.

Поэтому на второй Вами поставленный вопрос - « какие главные задачи стоят перед нами в жизни ?» , нам уже легче ответить, если мы знаем цель нашей жизни – достижение личного бессмертия, Вечной жизни, путь к которой нам указал Христос. Эти задачи в виде заповедей сформулированы в Слове Божием, Священном Писании, Библии. В самом кратком виде их выраз ил С ам Господь в беседе с народом – есть две главные заповеди – возлюби Бога и возлюби ближнего (Мф.22:40) . Но кроме этих слов в Новом Завете встречаются другие формулировки задач для человека в этой земной жизни, например, быть чистым сердцем, кротким и смиренным, хранить молитву, не унывать, а радоваться и благодарить Бога за каждый прожитый день (1Фес.5:18) .

Очень важно, что Господь не только дает заповеди, но и сразу же оказывает реальную помощь каждому человеку, откликнувшемуся на Его призыв. Эта реальная помощь распространяется на нас через Его Церковь, в таинствах которой мы получаем благодать Святого Духа, преображающую и обновляющую все естество человека. И здесь хочу сказать очень важную вещь, которую, к сожалению, многие современные люди упускают из вида. Это правильное понимание, что на самом деле есть Церковь.

Общее заблуждение, что Церковь это лишь некая организация, общественный институт, объединяющий верующих людей. Отсюда проистекают многочисленные личные драматические духовные ошибки и тупики.

Типичная манифестация современного «агностика» - я не верю в Бога, потому что «…» вместо многоточия можно поставить фразы, которые мы тысячу раз слышали от знакомых, например: « в храме меня оскорбили » , « в храме идет торговля » , « священник ездит на иномарке» , « батюшка на похоронах был пьяный » , « поп ходит в джинсах и говорит по мобиле » . Часто это слышали? Наверно каждый раз, когда заходит разговор о вере. Для духовно чуткого человека здесь очевидна подмена масштаба.

Как может зависеть вера в Бога от недостатков отдельных людей? Вера – духовный феномен, факт нашей внутренней жизни, а недостатки людей в храме – внешний, случайный фактор. Тем самым , мы главное в нашей жизни – ее цель и смысл , ставим в зависимость от внешних , случайных факторов, а значит , бесконечно унижаем сами себя, свой собственный выбор, свою внутреннюю свободу. Это, во-первых.

А во-вторых, и это самое главное – при таком подходе мы совершенно не понимаем, что такое есть Церковь Христова. Ведь Церковь это не только и не столько священники и прихожане, мы только малая часть Церкви. Церковь – это и все живущие до нас, все святые, Церковь это и ангелы Божии, и Сам Христос. Церковь находится вне времени, она уже в вечности, а только своей малой земной частью находится в нашем видимом мире. Церковь – это Царство Божие, которое уже свершилось в вечности, но еще ожидаемо в нашем текущем времени.

Прикасаясь к этому Царству в таинствах и богослужениях, мы, будучи еще в этой земной жизни, прикасаемся к жизни и ной - Вечной, Божественной. Посмотрите внимательно на себя, или на других прихожан. Ведь каждый человек, приходящий в храм, выходит из него, немного другим, более умиротворенным, светлым, преображенным. И это есть видимое действие благодати Духа Святого, прикосновение к вечности, которое испытывает наша душа в Церкви.

• Какой он, современный священнослужитель в Вашем понимании?

В моем понимании настоящий священнослужитель в наше время должен быть точно таким, как и сто и тысячу лет назад. Почитайте и сравните жития святых – древних и недавно живших. Вы удивитесь, насколько они похожи. И это не случайно, ведь еще апостол Павел говори л – подражайте мне, как я Христу (1Кор.4:16) . У нас один образец жизни – Христос и его ученики. Поэтому подлинного священнослужителя, пастыря, отличает именно эта вневременность, неподверженность духу мира сего, независимость от влияний времени.

Конечно, каждая эпоха накладывает свою специфику на служение в Церкви. Сейчас время коммуникации, беспримерного в истории роста технологий. Может быть, в Вашем вопросе есть и этот контекст? Как священник должен соотноситься с этим , н есущимся с огромной скоростью , техническим прогрессом?

Конечно, никто сейчас, включая и священнослужителей, не может обойтись без мобильной связи, Интернета, социальных сетей и прочее. Я, например, очень много занимаюсь православным Интернетом, и по собственному желанию и по поручению священноначалия. Но я не могу сказать, что это мне как-то помогает в священнослужении. Скорее наоборот, я с глубоким уважением и почтением смотрю на священников, кто может обходиться без всей этой технической шелухи. Чудо общения во Христе, когда «где двое или трое собраны во Имя Мое, там Я по среди них » (Мф.18:20) происходит при личном контакте, когда встречаешь добрый взгляд, когда между слов слышишь главное - искренность.

• Какую одежду должен надевать человек, когда идет в храм на богослужение? Обязателен ли головной убор для женщин, и есть ли запрет на брюки? Согласны ли В ы с мнением, что не должно быть регламента, в какой одежде мы идем в храм, а важно то, что человек приходит к Богу, а в какой одежде – это его дело?

Это верно, но только отчасти. Не надо слишком упрощать вопрос, ведь можно дойти до крайности , как в сторону излишнего формализма, так и в сторону нарушения приличий. Наша одежда , конечно вопрос внешний, но если присмотреться внимательнее, она очень много говорит и о нашем внутреннем состоянии. Недаром столько времени и усилий человек уделяет одежде, это одна из наших основных жизненных потребностей.

Одежда может многое сказать о человеке, о его душевном состоянии. На похороны мы одеваем темную одежду, на праздник яркую. Если человек приходит в театр в шортах, или на пляж в смокинге, мы покрутим пальцем у виска, это явная безвкусица или того хуже. Храм тоже имеет свою специфику, это место святое, место молитвы. Поэтому для нормального человека понятно, что и его внешний вид должен соответствовать понятиям святости и чистоты.

Во-первых, самому бу дет внутренне комфортнее, наша скромная одежда уже нам дает некий посыл к возвышенному настрою души, к молитве. Не выделяясь яркой или необычной одеждой, мы не будем отвлекаться постоянными мыслями – а как я выгляжу? Нам легче будет сосредоточиться на молитве.

Во-вторых, и самое главное, мы не будем отвлекать окружающих. Насчет более детальных предписаний, например о головном уборе для женщин, это дань давно сложившейся русской традиции. Она появилась не на пустом месте, есть совет апостола Павла для женщин, чтобы они покрывали голову, в знак смирения пред Богом (1Кор.11:6) . И это хорошая традиция, если мы ее соблюдаем, то тем самым еще раз подчеркиваем свое уважение к церковному порядку. Но это не есть обязательное и непременное требование. В некоторых православных странах эта традиция не сохранилась до наших дней.

Главное, конечно, это вера в сердце, а не платок на голове. Однако, платок на голове может быть хорошим индикатором того, есть ли хоть крупица веры в сердце. Насчет брюк вопрос проще. В Библии ничего не написано про брюки. Там есть заповедь, чтобы мужчина не ходил в женской одежде, а женщина в мужской (Втор.22:5) . Покрой одежды не уточняется. Ведь раньше в древнем мире были, а на востоке и сейчас остались, брюки или шаровары традиционной женской одеждой, не только платье. Поэтому если женщина приходит в женских брюках, в этом нет нарушения заповеди.

Смысл заповеди глубже, не в покрое одежды, а в том, чтобы мужчина оставался мужчиной, а женщина женщиной. К сожалению, мы видим , что в современном мире даже эта элементарная заповедь нарушается. Но это уже другая тема.

Настоятель Николаевского храма Часов Яра протоиерей Сергий Еленич советует, на что обратить внимание, если в духовной жизни случился штиль.

На поставленный вопрос отвечу так: нужно продолжать ходить в храм и всё исполнять. Однако христианину, столкнувшемуся с такой проблемой, важно задуматься о своём отношении к тому, что он исполняет.

Мы с вами ходим в храм, но что привело нас в него впервые, благодаря чему мы переступили его порог? Кого-то привели родители, кого-то - друзья. Кто-то пришёл сюда совсем юным, кто-то - в пожилом возрасте. Здесь мы впервые услышали церковное молитвенное чтение и пение, исповедовались и причастились Тела и Крови Христовых, относимся к этому с благоговением и страхом Божиим. Святые отцы напоминают каждому христианину: сколько бы лет он ни посещал храм Божий, самое главное - не привыкать к святыне. Это значит, что человек всегда должен взращивать в себе благоговение и бороться с безразличием.

Многие верующие, к сожалению, не трудятся в этом направлении. Утрата благоговения и безразличие появляются в нашей жизни не внезапно. Приходя в храм, когда уже идёт служба, мы порой отвлекаем молящихся; прикладываемся к иконе или мощам, не осознавая, с каким событием связан праздник этого дня, кто изображён на иконе. Бывает, что во время богослужения ни в сердце, ни в разуме у нас нет молитвы.

Чтобы посещение храма приносило плоды, нужно осознавать, что там происходит и зачем мы в него пришли. Перед исповедью священник читает молитву: «Се, чадо, Христос невидимо стоит, приемля исповедание твое», - и тут возникает вопрос: осознано ли мы подходим к таинству, действительно ли ощущаем себя стоящими перед Христом? В момент причастия осознаём ли, Кого в себя принимаем? Прибегая к святыне, имеем ли благоговение? Есть ли у нас ощущение душевной и сердечной теплоты, чтобы каждое посещение храма стало для нас таким же, как и первое, когда всё было новым и волнующим?

Во временной жизни Господь даёт человеку свободу выбора. В нашей воле решить, что выбрать: добро или зло, жить со Христом или без Него. Мы верим, молимся, соблюдаем посты, стараемся не нарушать заповеди Божии. Однако апостол Иаков так пишет о вере: «Так и вера, если не имеет дел, мертва сама по себе» (Иак. 2:17). В нашей духовной жизни должны быть труд и добрые дела, совершаемые с молитвой. Конечно, в первую очередь надо научиться молиться Богу. Молитва - это горючее вещество для нашего сердца. Если молимся Богу, то и сердце горит к Нему, не молимся - оно постепенно окаменевает, и мы становимся только потребителями земного.

Человеку необходим труд - и духовный, и общественный. Если вкладывать в него любовь, совершать дела ради Христа, то и вера наша будет жива, и жизнь изменится. Ещё мы должны научиться доверять Богу и возлагать на Него свои надежды.

Если жизнь не меняется, хотя человек делает всё необходимое, ему нужно спросить себя: что именно он хочет изменить? О чём просит Бога? У людей часто возникают сомнения, недоверие Богу. Христос, видя наше сердце, знает, в чём мы нуждаемся. Мы привыкли просить: «Господи, дай!», - но что мы с вами сами даём Ему? Надо молиться и просить: «Господи, Ты знаешь, в чём моя нужда, да будет не моя воля, а Твоя». И Господь пошлёт нам всё, в чём мы нуждаемся и что послужит для нашего спасения.

Вспомним Закхея, который хотел увидеть Христа, но не мог этого сделать из-за окружившей Его толпы. Он залез на смоковницу, и Христос, подойдя к дереву, сказал: «Закхей! сойди скорее: ибо сегодня надобно мне быть у тебя в доме» (Лк. 19:5). Что чувствовал Закхей в тот момент? Я думаю, духовную и сердечную радость. После он решает изменить свою жизнь: «Господи! Половину имения моего я отдам нищим и, кого чем обидел, воздам вчетверо. Иисус сказал ему: ныне пришло спасение дому сему» (Лк. 19: 8-9). Мы должны уподобляться Закхею: с пламенным сердцем встретить Христа, творить добрые дела, за которые Господь посылает спасение и мир.

Каждый Великий пост Церковь воспевает благоразумного разбойника. Пребывая на Голгофе возле Христа, он обратился ко Господу: «Помяни меня, Господи, когда приидешь во Царствие Твое. И сказал ему Иисус: истину говорю тебе, ныне же будешь со мною в раю» (Лк. 23:42-43). Будем же подражать ему и просить Спасителя о милости. Господь пришёл на землю, был распят за наши грехи, пролил Свою честную Кровь, воскрес и открыл нам райские двери. Может ли Он отвернуться от нас, просящих Его о помощи?

Записала Екатерина Щербакова

Знаешь ли ты, дорогой друг, что каждый раз, когда ты в воскресенье, в праздничный день не идешь в церковь, ты принимаешь очень важное - может быть, самое главное в жизни решение? Оно относится не только к твоей сегодняшней жизни, но и к вечной жизни твоей души. А она всем нам предстоит. И может начаться очень скоро - может быть, даже сегодня.

Ты - крещеный человек. Слава Богу. Но если человек - крещеный, это не значит, что место в раю ему обеспечено. Такой взгляд - не православный, еретический. Ведь важно еще, как человек живет.

Почему же ты не ходишь? Какие мысли тебя отводят от храма?

А ведь отводят именно мысли.

Кажется, что это твои мысли, ведь они в твоей голове. Но это не так.

Мы говорим: «Мне пришла мысль». Да, мысли приходят. Откуда-то приходят. Есть мысли от Бога и есть мысли от дьявола. И те, и другие приходят в нашу голову, а мы говорим: «Я подумал».

Как узнать, какая мысль от Бога, какая от дьявола?

Смотри, к каким действиям эта мысль тебя ведет. Куда направляет. К церкви - или от церкви? К молитве, к посту, к покаянию, к исповеди, к причащению, к венчанию (если вы в браке), к терпению, к прощению, к добрым делам - или от всего этого, под любым предлогом. Даже самым благовидным.

Смотри, какие чувства, какие состояния души в тебе мысли рождают. Если мир, любовь, смирение, тишину, покой, - скорее всего, это мысли от Бога. Если злобу, гордость, страх, уныние, отчаяние, - от дьявола.

Любые мысли против веры Православной, против Бога, против Церкви Христовой, против молитвы и поста - от дьявола.

Есть несколько очень распространенных приемов-мыслей, с помощью которых невидимый враг старается не допустить человека к Богу.

Прием первый.
«А Я ХОЖУ В ЦЕРКОВЬ»

Так говорят и люди, которые иногда заходят в храм освятить куличи, запастись крещенской водой. Постоять на крестинах. Проводить покойника. Может быть, поставить свечку в каких-то особых случаях. И - довольно. Они считают, что в церковь ходят.

Но Сама Церковь так не считает.

Господь дал нам заповедь: Шесть дней работай, делай все дела твои, а день седьмой посвящай Богу.

День седьмой - это воскресенье.

Знаешь ли ты, дорогой брат, что существует правило святых отцов, по которому человек, который три воскресенья подряд не был на богослужении в храме, может быть отлучен от Церкви? Ведь он сам себя от Церкви отлучает.

Это понятно. Если у тебя по воскресеньям всегда есть какие-то дела помимо храма, это значит, что главная цель твоей жизни еще не в Церкви, а где-то в мiру с его целями и ценностями, чуждыми делу нашего спасения.

Воскресение Христово - это основа нашей веры. Только благодаря тому, что Спаситель пострадал за нас на Кресте и воскрес, мы, крещеные люди, имеем надежду на спасение.

На работу мы идем, не задумываясь: идти? не идти? Как рабочий день - так встаем, спешим ко времени. Если бы мы заходили туда несколько раз в год, что бы мы заработали? А ведь это всё - в основном для тела. Но человек - это прежде всего его душа.

Прием второй.
«У МЕНЯ БОГ В ДУШЕ»

А следовательно, в церковь ходить не нужно. Он у тебя, мол, и так в душе.

Невидимый враг - очень хитрый. Он хитрее нас. Он всевает нам эту мысль: «У тебя Бог в душе!» А на самом деле это не Бог вошел в нашу душу, а только мысль про Бога, с которой к нам проник, наоборот, окаянный. Как волк в овечьей шкуре. И льстит нам.

Но ведь это же неправда. Если бы действительно в нашей душе был Бог! Тогда бы мы стремились туда, где всё говорит про Бога, где Его славят, где Его иконы, где Его особое присутствие, Его благодать. Храм - это дом Божий.

Тогда бы мы старались жить по Его заповедям.

А то ведь у нас в душе чего только не бывает: и осуждение, и раздражение, и мысли черные - совсем не Бог.

Как ото всего этого освободиться? Как бороться со вражьими помыслами?

Только с Божьей помощью.

Сам человек со «своими» вроде бы мыслями справиться не может, даже если очень захочет. Это-то и подтверждает еще раз то, что они на самом деле не наши, а вражьи.

Преподобный Амвросий, старец Оптинский, когда к нему приходили бесовские мысли, крестился и говорил: «Не соизволяю».

Никакого внимания не нужно уделять им. Не задумываться. Сразу - отбрасывать. Молиться Иисусовой молитвой: Господи, Иисусе Христе, Сыне Божий, помилуй мя грешнаго . И они отойдут.

Церковь учит нас, что дьявол больше всего боится крестного знамения, крещенской воды и Тела и Крови Христовых, которые нам подаются в таинстве причащения.

Каждому крещеному человеку необходимо регулярно приступать к таинствам исповеди и причащения Святых Христовых Таин. Ведь мы же регулярно моемся - очищаем свое тело. Человек - это не только его тело, это прежде всего его душа. Не менее регулярно нужно нам очищать и свою душу. Церковь так и называется: духовная баня .

Прием третий.
«Я ЕЩЕ НЕ СОЗРЕЛ»

«Зрей! - говорит дьявол. - Зрей как можно дольше. Только ничего не делай для того, чтобы созреть». Не читай Евангелие, «Закон Божий», творения святых отцов. Не ходи в храм, не спрашивай ни о чем священников, хотя они поставлены Богом именно для того, чтобы помогать народу в его духовной жизни.

«Я еще не пришел к этому».

Чтобы прийти, нужно идти. Ну, так иди.

А куда идти?

Конечно, в храм.

Прием четвертый.
«НА БОГА НАДЕЙСЯ, А САМ НЕ ПЛОШАЙ»

Точно так! Сам не плошай, трудись: молись, постись, ходи в церковь, делай ради Христа добрые дела… У христианина, который надеется на Бога (ибо без Него мы не можем делать ничего, как сказал Сам Господь), дел - невпроворот. И прежде всего - с самим собой. С греховными мыслями, чувствами, со своими лютыми страстями - болезнями души: гордостью, ленью, сребролюбием, унынием, чревоугодием, блудом, гневом, с маловерием. Только поворачивайся!

Это - на первом месте.

И, конечно, занимайся своими обычными делами - помолившись, перекрестившись. Начатые молитвой, благословленные Богом, они будут лучше спориться и принесут большую пользу.

Прием пятый.
«Я НЕ ТАКОЙ УЖ СИЛЬНО ВЕРУЮЩИЙ»

Ну, а тогда лучше места, чем церковь, тебе и не найти. Потому что здесь больше всего укрепляется вера.

Мы все - в пути. Все мы хотим, чтобы наша вера стала крепче, хотим быть ближе к Богу.

«С кем поведешься, от того и наберешься», - говорит народ.

Поведешься с правдой, с истиной, с красотой, с чистотой, - станешь умнее и добрее, станешь чище и счастливее.

Молись, проси евангельской молитвой: Верую, Господи, помоги моему неверию!

Господь даст, Господь поможет.

А верующему - всё возможно. Это - тоже евангельская истина.

Значит, нужно не жизнь строить по своему маловерию, а веру свою укреплять.

Прием шестой.
«Я НЕ ПОНИМАЮ, ЧТО В ЦЕРКВИ ГОВОРЯТ»

Пришел, допустим, первоклассник в школу, посидел, послушал, что говорят на уроках, сказал: «Мне непонятно!» - собрал ранец и пошел домой: «Лучше останусь дошкольником».

Английскому языку мы учимся, хотя вначале ни слова не понимаем. В первом классе нам многое было непонятно из программы десятилетки. Но в школу мы ходили. Каждый день вставали по будильнику. Преодолевали свою лень . (Вот еще что маскируется под всеми этими вескими якобы «причинами»).

Начни ходить в церковь - с каждый разом будет понятнее. Купи Евангелие, читай. На современном русском языке, современным русским шрифтом - это всё сегодня, слава Богу, доступно.

Один молодой человек как-то сказал батюшке, что не может ходить в церковь, пока не поймет, что там происходит.

Батюшка спросил его:

А ты понимаешь, как у тебя в животе пища переваривается?

Нет, - чистосердечно признался молодой человек.

Ну, тогда пока не поймешь, не ешь, - посоветовал ему батюшка.

Но ведь главное нам понятно. Господи, помилуй - понятно. Слава Отцу и Сыну и Святому Духу - понятно. Пресвятая Богородице, спаси нас -понятно. В молитве Отче наш… всё понятно. А ведь это - главные молитвы. Если вслушиваться, будет понятно и многое другое, и всё больше и больше.

Язык Богослужения - церковно-славянский язык - это особый язык. Это великое наше сокровище. На нем легче всего говорить с Богом. Он полностью непереводим на русский язык.

Богослужение воспринимается не только разумом. Богослужение - это красота. Это благодать. Богослужение обращено ко всей душе человека. Оно и для глаза, и для уха, и для обоняния. Всё это вместе входит в душу человека, возвышает ее, питает, и душа меняется, хотя она и не понимает разумом, что с ней происходит.

Никто не выходит из храма таким же, каким в него вошел.

Совершенно верно. И это тоже говорит о том, что это дело нужное. Это не развлечение, которое должно быть легким. Это - труд. Ты же видишь: всё настоящее в жизни, всё полезное связано с трудом, с усилием. Родить и вырастить ребенка, получить образование, построить дом, вырастить хлеб, приготовить вкусный обед - разве все это не требует труда? Но мы идем на это, потому что хотим видеть результат . Результаты всякого духовного труда: чтения Слова Божия, молитвы, хождения в храм, поста, участия в таинствах Церкви, борьбы с грехом (своим! это труднее всего), - самые великие. Результаты эти - любовь, терпение, чистая совесть, мир в душе и мир с людьми - уже здесь. А там, в будущей жизни, - вечная радость с Господом. Никакие наши обычные труды таких великих результатов не дают.

Так что ничего удивительного тут нет. Более того, всё в Евангелии не может быть понятно до конца ни одному человеку, потому что это - слово Божие, а Бог для нас, людей, в полноте непостижим. Потому Он и Бог. Но разве разумно проходить мимо и этого сокровища, которое Он дал нам для того, чтобы мы набирались мудрости, чтобы правильно поступали в жизни? Разве мы не убеждались много раз, что способны сильно ошибаться? Но в главном деле нашей жизни - деле спасения души - ошибка может быть слишком серьезной: душа может удалиться от Бога, лишиться вечной райской жизни и быть ввержена в вечную адскую муку. Вот о том, как спасти свою бессмертную душу для жизни вечной, как нам жить по любви, без которой жизнь не имеет смысла, и написана книга Евангелие.

Прием девятый.
«Я НЕ ЗНАЮ, КАК СЕБЯ ВЕСТИ В ЦЕРКВИ. А ВДРУГ МЕНЯ ПЛОХО ВСТРЕТЯТ?»

Ничего страшного, это ненадолго. Потерпи. Улыбнись. Потрудись над собой (вот уже началась польза!) Скажи смиренно: «Простите, я тут еще ничего не знаю. Но я хочу узнать. Подскажите мне, пожалуйста…» Даже самые строгие бабушки от такого смирения, скорее всего, дрогнут, смягчатся - и замучают вас материнской заботой. Только не спеши во всем доверяться им, хотя это и покажется тебе более легким (легко - не значит хорошо). По всем духовным вопросам обращайся только к православному священнику. И очень скоро главное узнаешь.

Набирайся духовного опыта: любимый прием невидимого врага - делать из мухи слона. Тебе кто-то сказал одно какое-то слово - а ты уже готов лишить себя постоянного, ничем не заменимого блага, дающего великую радость и пользу в этой жизни - и в будущем жизнь вечную. Разве это соизмеримо?

Прием десятый.
«Я НЕ МОГУ ХОДИТЬ В ХРАМ, МНЕ ТАМ БЫВАЕТ ПЛОХО»

Пока человек принимает мысли против церкви и верит им, врагу больше ничего не надо. Но если человек преодолел эти препятствия, если он все-таки пришел в храм, то враг старается любыми путями выгнать из храма . Либо насылает излишне ретивых «защитников благочестия», которые делают всякие неприятные замечания. Либо внушает какие-нибудь ужасные катастрофические мысли: «А выключила ли я дома утюг?!» Либо, наконец, человеку просто становится плохо в храме, хочется сразу выйти.

Если не поддаться на эти вражьи козни, всё преодолеть - станет лучше. Перекреститься, помолиться: «Господи, сохрани жилище наше от всякого зла». Покаяться: «Какой же я грешный… Сколько времени мимо храма проходил! О чем только думал в жизни? Что я, вечно что ли, буду на земле? Господи, прости меня, не отвергай меня, недостойного, прими меня, помоги мне…» И Господь примет и поможет.

Нам трудно бывает в церкви, потому что мы грешные. Больному человеку трудно бывает лечиться, но он терпит, потому что хочет выздороветь.

А бывает так легко, так хорошо!.. Как больше нигде…

Эт о - только некоторые из приемов, с помощью которых дьявол не пускает нас в церковь. Вон как старается! Значит, дело стоящее, раз враг рода человеческого так усердствует. Значит, и нам надо стараться не поддаться ни на один из этих приемов врага, поставить фильтр у себя в голове для его мыслей, все препятствия преодолеть - и все-таки прийти в храм, чего бы нам это ни стоило.

Если же лукавый придумает еще двадцать пять приемов, или двести, или сколько угодно - у него их заготовлено на все вкусы, лишь бы они казались нам заслуживающими внимания, лишь бы мы верили ему, а не Богу, не Матери-Церкви, - то все равно нам нужно будет их отбросить, разоблачив одним-единственным приемом: ОТ ЦЕРКВИ МЫСЛЬ ОТВОДИТ - ЗНАЧИТ, ОНА ОТ ЛУКАВОГО.

Пойдем к Богу, пойдем в храм, что бы ни было против этого. Такова воля Божия. А она - благая и совершенная.

На вопросы телезрителей отвечает иерей Алексий Волчков, сотрудник информационного отдела Санкт-Петербургской епархии, клирик собора Феодоровской иконы Божией Матери в Санкт-Петербурге. Передача из Санкт-Петербурга.

Отец Алексий, семейная тема, наверное, одна из самых важных в жизни Церкви. Литургия - тоже важнейшая, равная по значимости тема. Как их сочетать?

Действительно, заявленная сегодня тема является очень актуальной и уместной для того, чтобы поразмышлять и подумать, как правильно выстраивать отношения в нашей семейной жизни, нашем церковном евхаристическом общении. На первый взгляд может возникнуть ошибочное мнение, что это нечто разноплановое: дескать, литургия, Церковь - что-то возвышенное, духовное, настоящее, божественное, благодатное, а все, что касается семейной жизни - быт, забота о финансах, неизбежная суета, - нечто профанное, мирское, то, чему место где угодно, только не в Церкви. Мы приходим в Церковь и оказываемся с Богом один на один, независимо от того, чьими мужьями, женами, папами, мамами, бабушками, дедушками, сыновьями или дочерьми мы являемся. Но, открывая книгу Священного Писания, открывая Библию, мы понимаем, что Бог всегда имеет отношения с людьми, находящимися в том или ином семейном положении. Есть прекрасные истории библейских патриархов, изумительные истории Авраама, Исаака, Иакова, Иосифа, Моисея, где всегда и везде рядом с ними находится спутница или спутницы, всегда присутствует семейная жизнь: либо семейное счастье, либо семейная драма, конфликт, то есть всегда описывается какая-то семейная ситуация на фоне религиозной жизни. Я бы сказал, что эти две реалии являются чем-то взаимопроникающим и взаимосвязанным. Возможно, это вообще одно и то же. Ведь что такое Церковь? Это собрание верующих. Что такое православная семья? Это собрание верующих. Что такое литургия, Евхаристия? Это благодарение Богу, подношение Ему наших даров. Но ведь то же самое бывает и в наших семьях: мы тоже благодарим Бога, тоже жертвуем Ему чем-то в наших семьях. Поэтому именно в этом ракурсе, в этом совмещении и возникают правильные мысли, возникает правильное действие Божией благодати, которая преображает нашу личную, семейную, бытовую, финансовую, психологическую жизнь.

Если начать со смысла литургии, часто Евхаристия, причащение позиционируется как индивидуальное освящение, но на самом деле более правильная позиция - это все-таки объединение всех верующих. Насколько такое объединение действует в семье?

Да, мысль о том, что Евхаристия - это дело индивидуальное, появилась не ранее XIX века: я сам говею, сам пощусь, сам готовлюсь, сам бываю достоин или недостоин, сам причащаюсь - всё сам, и сегодня мы рассуждаем именно в этом ключе: готов ли я лично, могу ли я причащаться и так далее. Однако в более древние эпохи церковной истории, возможно в чем-то более здоровые и правильные, имелось другое представление о Евхаристии, литургии, о том, что происходит в церковных общинах. Это понималось как нечто общинное, публичное: если я являюсь православным христианином, неотлученным, кающимся грешником, то я не могу не причащаться Святых Христовых Таин. Причащение, участие в таинстве Евхаристии являлось констатацией того, что я являюсь христианином. Плохим или хорошим, удачливым или не очень, славным или бесславным - не так важно: главное, что я являюсь христианином, и поэтому я причащаюсь. Конечно, очень правильно, когда община имеет такую практику в своей церковной жизни - все прихожане участвуют в причащении Тела и Крови Господа нашего Иисуса Христа. И, конечно же, изумительное наслаждение, настоящая благодать и счастье, когда одна семья - родители, дети, возможно, бабушки и дедушки, - подходят к одной Чаше, испытывают одни и те же переживания; думают, молятся, просят и получают одно и то же: Божие прощение, Божию любовь и Божию благодать, которые так необходимы в жизни каждого человека - и верующего, и тем более неверующего. Потому что семейная жизнь - это состязание или борьба разных людских необычностей, разных эгоизмов. Чтобы мы могли как-то понимать друг друга, снисходить друг к другу, быть великодушными, нам и нужна Божия благодать, которая соделывает нас более спокойными, покладистыми, умеющими прощать и принимать. А когда посещает нас Божия благодать? Не тогда, когда мы просто читаем Писание или молимся у себя дома или на даче в деревне, а когда приходим в храм, где нас ожидает великое чудо - чудо Евхаристии. Именно это и есть фактура, базовые элементы церковной жизни христианина. Потом уже присоединяется чтение святых отцов, различные духовные опыты, паломничества и всякое другое. Но если нет этой фактуры, этого понимания каких-то базовых аксиом, основ, все остальное может идти нам даже не на пользу, а во вред.

Когда мы читаем книги Ветхого Завета, Книгу Бытия, Исход, Второзаконие, то видим очень хорошие, правильные картины: там часто упоминается о семье. Например, когда описывается ветхозаветная Пасха, возникают интересные диалоги: «Спросит тебя твой сын, что празднуем мы, и ты, отец, отвечай ему: мы празднуем то-то и то-то». Я думаю, что в наших христианских, православных семьях таких полуритуальных разговоров очень не хватает, стоит вводить их в нашу жизнь, чтобы отец делился со своим сыном, дочерью, женой тем, что является предметом его упования и надежды, смыслом его жизни. К сожалению, часто мы являемся очевидцами того, как в некоторых книжках и даже церковных проповедях священников эти два понятия - Церковь и семью - пытаются как будто развести: семья - это одно, менее возвышенное, а Церковь - другое, более возвышенное. Это разделение является искусственным. Даже когда служащим священником на приходе является иеромонах, архимандрит, все равно возникает та же самая полусемейная модель общения, потому что монашествующее лицо является отцом этой общины. Даже в этом случае семья оказывается основой, пропитывающей все наши приходские, общинные дела.

К сожалению, в нашей стране нередка ситуация, когда семья является не полностью христианской, православной. Чаще всего женщина ходит в храм, причащается, возвращается к себе домой и не встречает там полного понимания. Насколько в данном случае действенна литургия?

Литургия - это участие Бога в нашей жизни, которое дает нам, людям слабым и ограниченным, нечто такое, что не является вполне нашим. Вполне нашим можно считать то, что мы являемся людьми слабыми, обижающимися, ссорящимися. Вот это наше, к этому мы очень сильно способны и расположены. А что же не наше? Не наше вот что: когда женщина, которая побывала в храме, причастилась, получила Божию благодать, придя домой, явила собой пример идеальной женщины, идеальной жены, идеальной матери, к которой не к чему придраться. Она получила вдохновение от Бога, получила благодать, совет и помощь от Бога и теперь пришла домой во всеоружии. Не во всеоружии осуждения, обличения и неприятия, а во всеоружии прощения и милости. Я думаю, что даже самый антицерковно настроенный муж, сын или отец такую христианку едва ли будет преследовать и унижать. Хотя, конечно, в жизни бывает всякое, иногда даже идеальные, воистину праведные люди испытывают гонения. В такой ситуации посещение прихожанкой литургии является источником силы, чтобы перетерпеть, пережить эти моменты. Я думаю, каким бы большим ни было противостояние неверующего мужа и верующей жены, это все равно какой-то этап их взаимоотношений. Если верующая сторона будет правильно поступать на этом этапе, все в этой семье окончится неизбежной славой Господней, примирением, воссоединением и обращением другой стороны.

Обозначенная ситуация, когда один из супругов является верующим, а другой - неверующим, к сожалению, типична. Как правило, так и бывает. Редко когда и муж, и жена являются одинаково посвященными в церковную жизнь верующими христианами. Эта ситуация описана еще апостолом Павлом. Отсюда - вывод: такая ситуация не уникальна, и, может быть, отчасти это утешит людей, находящихся в подобной ситуации: так живут многие люди, они испытывают те же проблемы. Апостол Павел пишет удивительные вещи (особенно удивительны они для протестантов, которые учат тому, что могут быть только личные отношения Бога и человека): «Неверующий муж освящается женою верующею, и жена неверующая освящается мужем верующим». Что значит освящается? То есть делается святым, праведным; за верующую жену Бог принимает неправедного, несвятого, неверующего мужа за верующего. И если для Бога он верующий, на него неизбежно изливается вся Божия милость, благодать, прощение и даже спасение - это очень важная православная мысль. Бог спасает тех, кто спастись не желает, во имя тех, кто спастись желает. Праведник может попросить Бога о спасении неправедника - это православная, библейская мысль (вспомним диалог Авраама и ангелов о судьбе несчастных городов Содома и Гоморры). Поэтому эта ситуация является по-своему благодатной. Там, где есть такая «разница потенциалов», там есть для Бога возможность действовать и проявлять Свою любовь как-то по-особому. Поэтому те, кто имеет неверующего супруга или супругу, не должны сильно переживать и отчаиваться. Потому что бывает и такое, когда верующий человек мечтает развестись со своей неверующей половиной и найти себе идеального, самого лучшего, достойного его прекрасного и славного верующего. Вот это является настоящим искушением и прелестью. Так думать нельзя, непозволительно, потому что для церковного законодательства невенчанные браки, браки верующего и неверующего все равно являются браками, их нужно беречь и исцелять; эти браки нужно спасать, а не думать и не мечтать о разводе. Хотя, конечно, оговорюсь как лицо, имеющее дело с разными ситуациями. Там, где присутствуют не просто какие-то словесные нападки на веру человека, а есть физическое насилие, то это, конечно, нетерпимо. Для таких ситуаций существует церковный закон о том, что можно на время разойтись, разъехаться, чтобы такой бийца в семье подумал о том, что он творит. Если есть угроза жизни, здоровью членам семьи, то развод, конечно, вполне уместен. Но это всегда форс-мажор, нечто совсем уж из ряда вон выходящее. Хорошо бы, чтобы в вашей жизни, дорогие братья и сестры, такого никогда не было. Поэтому сразу после обращения, с первого мгновения, с первой секунды берегите свои неидеальные, по-своему ущербные браки. В конце концов, вы сами создали этот брак, и теперь Бог дает вам возможность, силу и благословение быть участником исцеления, облагораживания, спасения вашего неидеального брака. Я призываю всех православных мужей и жен думать и поступать только так. Потому что часто бывает такая картина: человек обращается в христианство и становится не каким-то прекрасным, уютным, милым, дарящим благодать и прощение человеком, а нетерпимым, малоприятным человеком, с которым вообще тяжело находиться рядом. Почему так? Ведь Евангелие - это сила, которая спасает и примиряет. Где же здесь Евангелие, где Божья благодать в жизни этого христианина, в жизни этой семьи? Видимо, было что-то неправильно понято при обращении, плохо проведена катехизация или ее вообще не было; плохие, неправильные книги читал человек. То есть тут есть над чем подумать и над чем поработать и священнику, участвующему в жизни таких пар, и самому верующему человеку.

- Вопрос телезрительницы из Санкт-Петербурга: «У меня верующая семья, мы с мужем живем в венчанном браке, ходим в храм, исповедуемся, причащаемся, и я этому очень рада. Но меня волнует то, что когда я прихожу на исповедь, у меня почему-то постоянно одни и те же грехи. Я спросила об этом батюшку, и он сказал, что я очень испорченна, надо с этим бороться и что дальше так продолжаться не может, причем зло об этом сказал. Я сильно расстроилась, ведь раньше обычно он просто разрывал мою записку и допускал к Причастию. Как мне избавиться от этих грехов? Есть такое выражение: «я каюсь, надеюсь, что каюсь». Вероятно, я не так каюсь?»

Очень хороший вопрос. Ситуация тоже довольно типичная и по-своему актуальная для каждого верующего человека. Правда, в данном случае мы не знаем самого главного, какие же грехи наша телезрительница называет батюшке снова и снова. Если это какие-то тяжелые грехи - либо Вы кого-то постоянно подставляете, предаете, либо воруете деньги, либо кого-то убили (я, конечно, шучу), то, разумеется, реакция священника оправданна. От этого давно уже нужно было отказаться. Мы можем найти в себе силы никого не подставлять, никого не предавать, не воровать, не убивать, многое мы можем не делать. Обычно при обращении в христианство, при первом, самом важном покаянии мы решаем для себя не делать многие вещи, обещаем Богу больше не прелюбодействовать, не воровать, не убивать, не быть человеком войны, вражды и неприятия. И многое из этого мы можем исполнить в дальнейшем. Однако есть грехи, которые являются, скажем так, фактурой нашей жизни. Да, наверное, мы не можем не завидовать, не обижаться, не сравнивать себя с окружающими людьми, не искать плюсы и минусы, не оценивать и тем самым неизбежно не осуждать кого-то. Мы не можем не злословить - язык, наверное, сильнее каждого из нас; подобное мы делаем вольно или невольно, постоянно, это является какой-то рутиной нашей духовной жизни. Как нам поступать с этими нашими грехами? Тут я сказал бы так: для каждого из нас покаяние является элементом нашей духовной гигиены - мы ведь регулярно принимаем душ, моем нашу шевелюру (мы же воспитанные, культурные, образованные люди), то же самое касается и нашей духовной жизни. Мы регулярно приходим к Богу и при священнике говорим Ему о том, что у нас опять все то же: «Прости меня, Господи, я опять делаю то же самое - завидую, осуждаю, ругаюсь с мужем и детьми» - и так далее. Бог слышит это от нас и принимает наше покаяние. Господь понимает, кто мы такие, Он первый знает, какие мы слабые и немощные и, если мы каемся искренне, прощает каждого из нас. Но, конечно, здесь должно быть и усилие человека. Недостаточно просто сказать: я грешный, слабый человек, ничего не могу с этим поделать - нет! Каждый день, каждый час необходимо проходить какое-то маленькое испытание, своеобразный маленький турнир: смогу ли я не разъяриться на кого-то, удержаться и не съязвить, сделать что-то, сначала не подумав плохого, не нагрубить, не обидеть кого-то - вот это и есть элементы самой настоящей, хорошей рутины духовной жизни. Сделал плохое - оцени себя, познай, что это плохо, и потом не унывай, не поедай себя, не уничтожай. Пойди извинись и в следующий раз думай головой, поступай умнее. Так что могу Вам только еще раз сказать: от больших грехов Вам давно уже нужно было отказаться, а грехи малые мы не можем не озвучивать, не можем в них не каяться, что не отменяет необходимости духовного усилия в их ежедневном и ежесекундном преодолении.

В наших православных (по крайней мере, номинально православных) семьях иногда возникает такая курьезная ситуация, когда причащаются только дети: каждое воскресенье кто-то из родителей обязательно приводит или приносит ребенка и причащает, то есть, казалось бы, литургия неким образом присутствует в жизни семьи, но как-то неполноценно. Что Вы думаете по этому поводу?

Вы знаете, это уже хорошо, это уже прекрасно. Детям в храме интересно, им там нравится, они скучают в панельных домах наших микрорайонов. В этих микрорайонах - одни новостройки, не на чем глазу отдохнуть, а храм неизбежно радует ребенка: его привлекает большое скопление нарядных людей - взрослых и маленьких, привлекает происходящее действо, песнопение. Где еще ребенок может услышать хор профессионалов? (Разве только его не отведут в консерваторию или капеллу, но и там он такого не услышит.) В храме ребенок постоянно слышит живое пение большого числа посвященных своему делу профессиональных певцов-исполнителей. Поэтому если родители даже сами не причащаются, но снова и снова приводят ребенка в храм, это уже хорошо. Но нам, безусловно, надо стремиться к лучшему, и, конечно, хорошо было бы, если бы вместе с детьми причащались и родители. Потому что часто бывает ситуация, когда ребенка подносят к Чаше, а он начинает плакать, бояться. А знаете почему? Потому что ребенка заставляют делать то, чего не делают ни папа, ни мама. Раз папа и мама (люди умные, дурного делать не будут, знают, где есть опасность) не причащаются, зачем это буду делать я? У ребенка возникает паника, испуг. Замечу, что в этих ситуациях никого насильно причащать недопустимо, нельзя идти против воли даже маленького ребенка двух-трех лет, чтобы не было потом какого-то горького послевкусия, травмы или дурного представления о Церкви как о месте, где его подвергали физическому насилию. Поэтому и является идеальной та ситуация, когда и родители причащаются, и дети. В этом вопросе очень важна, конечно, позиция священников прихода, потому что на самом деле, может быть, в этом приходе просто так принято - причащаться раз в месяц или раз в год, на Пасху, всякие бывают традиции. Здесь уже - представление о должном и недолжном.

У нас в Санкт-Петербурге есть очень хорошие приходы, живые и деятельные, где царит атмосфера просвещения, поклонения Богу и Господу нашему Иисусу Христу в духе истины, поэтому можно выбирать, можно испытывать и держаться хорошего. Конечно, в идеале Причастие должно быть действием регулярно повторяющимся, минимум раз в неделю, и совсем хорошо, чтобы родители и дети одинаково в этом участвовали. Хочется напомнить, чем была Евхаристия в первые десятилетия, а может быть, и первые столетия истории нашей Церкви. Это было застолье, вечеря, общая трапеза, такая же, какая у Иисуса Христа с Его учениками на Тайной Вечери или у общин, описанных апостолом Павлом в книге Деяний святых апостолов. Начиналась трапеза как нечто сугубо светское, профанное, все просто ели, ужинали, но потом начиналось самое главное: выставлялись хлеб и вино - и от них ели и пили. И было бы странно, если бы одни ели и пили, а другие нет или если бы кто-то из присутствующих сказал кому-то, чтобы тот уходил, так как он этого не достоин. А ведь так и было в Коринфе, помните, у апостола Павла это вызвало тогда очень большую грусть и недоумение: почему они так поступают? Ведь Евхаристия - это то, что объединяет, соединяет, а у них почему-то - разделение и распри, разные застолья. Поэтому и у нас должно быть так: приходит семья в Церковь - значит должна участвовать в таинстве Тела и Крови Христовых.

- Семьи часто объединяются вокруг каких-то мероприятий, то есть семья собирается и идет, допустим, в театр, цирк или на какое-то другое мероприятие. Но почему-то посещение храма и литургия не входят, как мне кажется, в ряд таких вот значительных для семьи мероприятий. Как исправить это положение?

В мире более древнем, нежели тот, в котором мы сейчас живем, еще даже в XIX веке, не говоря уже о более ранних эпохах, в городах и селах была немного другая ситуация с культурными развлечениями на досуге. Не было ни театров, ни концертных залов, ни супермаркетов со всеми сопровождающими их элементами - каруселями, кафе, концертными площадками и так далее. Не было ничего! А была лишь община, приход, и в рамках этого прихода совершалось все самое важное: крестили, хоронили, венчали, проходили какие-то общинные процессы - голосования, выборы и так далее. Поэтому неизбежно община являлась центром притяжения - туда ходили все, а поскольку жизнь в целом была довольно однообразная и унылая, то какое-то, условно говоря, хорошее развлечение было уместно. Храмы посещали отчасти и из-за этого.

В наше время у храмов появились конкуренты. Самый первый и самый мощный - это утренняя, сладкая, мягкая воскресная подушка. Современные семьи считают уместным и правильным (я никого не осуждаю) посвятить время воскресного утра сну. Поэтому в наше время просто проснуться утром в свой выходной день и пойти куда-то, спать не до 11:00, а до 7:30 - это уже на самом деле подвиг, уже исповедничество. Поэтому поступающие так уже молодцы, хорошее дело творят, проявляя свою веру не только словами, но и делами. Да, тяжело проснуться, легче пойти вечером в ресторан, кафе или театр, хотя мы хорошо знаем, что люди, не посещающие храм, редко ходят и в музеи, и в театры или на какие-то действительно важные культурные мероприятия. Потому что все самое важное и ценное требует усилий. Вот, например, итальянская опера - она длится три часа, на итальянском языке. Каким же убежденным, подкованным, мотивированным человеком надо быть, чтобы сидеть, слушать, понимать и наслаждаться величием этого действа! То же самое касается и богослужения. Да, это твердый орешек, это - не какая-то манная каша, это - пища для взрослых, зрелых сердец, сознаний и умов. А куда ходят люди в основной своей массе? Куда ходят наши петербуржцы? Ведь не в музеи, не в театры и не в церкви, они ходят в магазины! Это является уже каким-то культовым действом, несознательным поклонением богу мира сего - богу торговли, стяжательства, комфорта, эгоизма и потребления. В наше время главный вызов для Бога истинного, Бога Израилева, Бога Авраама, Исаака и Иакова не какой-то бог других религий, а бог мира сего, бог комфорта и потребления. Это есть главный вызов и главная угроза и каждой общине, и каждому христианину.

В первых веках, как Вы уже говорили, литургия или Евхаристия сопровождалась агапой, то есть некой вечерей, пиром после Причастия, а сейчас люди просто расходятся по домам и никакого общинного пира не происходит. Но пир дома насколько важен, насколько важна совместная семейная трапеза?

Пир можно и нужно, даже очень желательно устраивать в храме. Например, в нашем храме, где я являюсь священником, в Феодоровском соборе города Санкт-Петербурга, проводятся маленькие, но пиршества, такая маленькая агапа после воскресной литургии. Конечно, для семьи это является очень благостным мероприятием, потому что у детей появляются новые знакомые, друзья, они вместе бегают, они разговаривают, рисуют - это тоже очень важно. Дети, закрытые сейчас в стенах наших квартир, толком и на улице-то не гуляют, друзей не имеют, болеют, не ходят в садик; для них этот поход в церковь к таким же, как они, маленьким детишкам - мальчикам и девочкам, является уже событием, чем-то таким, что их развивает, созидает как будущих взрослых людей. У женщин - свое общение, свой круг интересов; у мужчин-прихожан - свой, в котором тоже находится о чем поговорить. Люди сидят, пьют чай с печеньем, сушками, и в ходе всего этого происходит нечто очень важное: мы понимаем, что являемся не просто людьми сопричащающимися и после этого разбегающимися каждый по своим домам, но являемся членами общины как таковой. Мы - община, группа людей, которые находятся рядом друг с другом; нам не все равно, что происходит с нашим братом или сестрой. Мы можем вступиться, защитить кого-то из них, мы являемся важной силой в окружающем нас социальном пространстве - силой благой, миролюбивой, облагораживающей, исцеляющей окружающий мир.

В этом ключе возникает еще одна очень важная тема: христиане как соль земли. Соль земли - это образ из Евангелия. Соль - это главнейший консервант в древнем мире. Не было консервных банок, не было холодильников, и поэтому соль сохраняла, консервировала то, что могло испортиться, - мясо, какие-то овощи и так далее. Этот образ можно перенести и в наше время: много чего потеряно, забыто окружающим миром и сохраняется лишь в христианских семьях - совместные застолья, уважение мужчины к женщине, почтение женщины по отношению к своему мужу, забота старших о младших, младших о старших и так далее. Все это продиктовано нам Законом Божиим, Священным Писанием, текстами богослужений и нашей церковной жизнью, и было бы, конечно, очень хорошо, чтобы сегодня христиане являлись примером, иконой этих отношений для всего окружающего мира. Мы часто рассуждаем о некоей миссии: давайте пройдем таким-то шествием, устроим такой-то концерт - все это, безусловно, хорошие и нужные дела, но главная наша миссия не в этом. Когда к нам приходят наши неверующие друзья, родственники, соседи и видят необычные отношения в семьях христиан - без грубости, насилия, взаимного неуважения, оскорблений друг друга, - они задаются вопросом: почему у нас так, а у христиан - по-другому? Вроде бы и не особенно образованные, не иностранцы, а какие необычные у них отношения, почему? А все потому, что в жизни каждой такой семьи присутствует Бог. Это и является нашей самой главной, самой настоящей миссией. Молчаливый, неговорливый, никого ни на что не провоцирующий христианин - это и есть самая действенная и правильная миссия. А еще хорошей была бы миссия, о которой часто упоминают ученые и историки христианства: важным инструментом миссии первых христиан были их большие семьи. Они не выкидывали своих детей за порог, брошенных детей не было, очень мало было разводов и, самое главное, не было абортов. Дети, рождающиеся в верующих христианских семьях, неизбежно становились обращенными самим фактом членства в таких семьях. И далее, поколение за поколением, вопреки всем гонениям и препятствиям, чинимым окружающим обществом христианам, они торжествовали. Христианские семьи стали образцами крепости, верности, товарищества и дружбы. Именно этот фактор со временем покорил Римскую империю.

В богословской среде есть такое понятие: литургия после литургии. То есть это определенное служение, которое продолжается после литургии. Скажите, пожалуйста, какие виды служения могут объединить семью именно в этом ключе?

Забота о бабушке, забота о дедушке, внимание к старикам, забота об окружающем пространстве: о квартире, в которой живешь, о подъезде, микрорайоне, городе; посещение разных культурных мест, каких-то природных объектов, паломничества - это и есть литургия после литургии. Это все очень нужно, без таких единичных актов нам тяжело было бы быть собранными, мотивированными. На самом деле вся наша жизнь как таковая - это литургия. Просыпаемся мы утром - начинается литургия, идем на работу, работаем, обедаем, проводим совещание - вся наша жизнь целиком и полностью является литургией! Конечно, не в узком, а в более широком, фундаментальном смысле. Беда современного христианства в том, что мир, в котором мы живем, как бы разделен на два параллельных мира: мир духовный, тот, в котором я нахожусь в церкви, разговариваю с батюшкой, слушаю церковные песнопения, читаю книгу о Боге, святых отцах, старцах - это есть настоящая, возвышенная, духовная жизнь; и другой мир - профанный, второстепенный, светский, в нем находится все остальное: дети, дом, финансовые заботы, отношения с другими людьми. Второй мир мы не замечаем, не ценим, не заботимся о нем, и со временем он может развалиться, а мы будем продолжать жить в нашем выдуманном, иллюзорном духовном мире. На самом деле, читая Священное Писание, мы не найдем там подобного разделения, наоборот, везде присутствует какая-то проникающая всю нашу жизнь сила, исходящая от Бога и касающаяся всего, чем бы мы ни занимались и что бы ни делали. Молимся мы дома или в церкви, работаем, пропускаем кого-то на пешеходном переходе, не нарушаем правила дорожного движения, «не стреляем по сторонам» глазами, будучи на работе или идя домой, - все это из области духовной жизни. Мы живем, и все, что с нами происходит, - это и есть наша духовная жизнь. Мы должны быть людьми собранными, трезвыми, исполняющими изо всех наших ограниченных сил заповеди и положения церковного учения, церковной этики и нравственности.

Вопрос телезрителя из Екатеринбурга: «У меня православная, венчанная семья, живем вместе уже пять лет, но недавно, буквально позавчера, узнал, что жена не знает самого главного о православии: за что умер Христос, за что Его распяли. На этом фоне мы очень поругались, я накричал на жену за то, что она этого не знает, и произошел скандал. Мы с тех пор не разговариваем, и я не знаю, как вести себя дальше».

Я думаю, что Вам нужно было устроить прекрасный вечер, тихую беседу и поговорить, порассуждать вместе о том, что по этому вопросу думаете Вы, что думает жена, почему Вам кажется, что правы именно Вы, а не жена. Но, к сожалению, повод для проявления самого хорошего - христианского прощения, любви, снисхождения, смирения - Вы не использовали. Поэтому теперь есть повод пойти на исповедь и раскаяться, попросить прощения и больше никогда в жизни не повторять такого.

Хочу обратить внимание на еще одну очень важную сторону. Супруги не общались, не разговаривали друг с другом уже несколько дней. Дорогие друзья, есть очень хорошее правило, написанное еще в Священном Писании, его надо запомнить и всячески практиковать: «Да не зайдет солнце в гневе вашем». То есть покуда солнце еще на небе, но вот-вот зайдет за горизонт, человек уже должен думать о примирении. Нельзя засыпать в состоянии ссоры, гнева, обиды. Возникает очень нехорошая ситуация: ссора, находящаяся в нашем сердце, нашем естестве, начинает как будто тлеть, киснуть, и утром тебе делается не лучше, а хуже. Надо, чтобы в семье успели дойти до точки кипения до заката и потом уже, примирившись и попросив прощения, можно спокойно лечь спать в мире и согласии. Нельзя же не общаться три, четыре, пять дней! Это очень плохой опыт. Поначалу, может быть, и будет тяжело, а потом это войдет в привычку и станет нормальным не общаться уже месяц, а потом и год, а затем можно и вообще развестись. Это - упражнение в ненужном деле, плохая тренировка, участвовать в которой не стоит. Ситуации такие, конечно, нередки, но всегда есть возможность, покуда мы живы, извиниться, примириться, обняться и поцеловать друг друга.

Легко, батюшка, об этом говорить, а каким образом это сделать, совершить перелом в своей душе, когда ты ощущаешь только обиду?

Всегда помогает молитва. Только начинаешь молиться, произносишь первые слова - и сразу успокаиваешься, начинаешь понимать, что ты был человеком хоть и праведно обиженным, но не очень праведно обижающимся. Может быть, в обиде тобой была перейдена какая-то мера, граница, грань. Сердечная молитва, которая не читается по бумажке, а исходит из самого сердца, помогает нам в любых ситуациях, любых конфликтах в семье. Молитва в семье должна находиться на первом месте. Если случился конфликт, нужно помолиться, попросить у Бога прощение и идти мириться, каяться, либо объяснять человеческим языком, почему ты считаешь себя обиженным, чем ты недоволен, в чем предмет твоего негодования, праведного или неправедного. Нет такого правила, чтобы всегда каяться (если я верующий, то, как бы меня ни обидели, я должен каяться), совсем нет! Есть правило: либо извиниться - в случае твоего личного фиаско или вины, либо просто объяснить, почему ты считаешь, что тебя неправедно обидели. Такая прямая, трезвая, негневливая речь может творить чудеса. Твой оппонент и обидчик может понять, что, наверное, действительно произошла какая-то ошибка и недоразумение, и итогом всего этого может стать примирение и взаимное прощение.

- Вы обозначили важный момент: мужчина и женщина говорят на разных языках - эмоции и разума, и часто ссора происходит не из-за того, что не были найдены нужные слова, а из-за того, что не были найдены нужные чувства!

Да, помимо разницы в конституции мужчины и женщины существуют еще и разные языки любви. Есть очень хорошая книга, она называется «Пять языков любви». Там описаны эти пять языков любви, но у каждого из нас они разные. Это либо время, которое я посвящаю своему супругу или супруге, либо общение с ним или с ней, либо подарки, либо телесные прикосновения, физическая близость, есть что-то еще, пятое, но я забыл что, не так важно. Так вот, твоя задача - понять, какой язык любви у твоего супруга или супруги. Допустим, я дарю ему подарки - галстуки, а ему, может быть, хочется со мной поговорить или что-то еще. Самое главное - понять этот язык, потому что многие живут десятилетиями и об этом не знают. Итог всего этого - разочарование, охлаждение, расхождение и распад семьи. Такая коррозия брачной жизни - очень плохое явление.

Отец Алексий, спасибо Вам большое за эту беседу! Благословите нас на прощание и, может быть, скажите еще несколько слов.

Дорогие братья и сестры, отношения Бога и человека описываются как отношения Отца и сына, Отца и дочери. И наш семейный мир непосредственно связан с нашими взаимоотношениями с Отцом Небесным, нашим Творцом. Почему так устроено? Семейные связи отца и сына, мужа и жены, внука и дедушки, внучки и бабушки - это нечто очень важное и ценное. Было бы очень хорошо, чтобы помощь нашего Господа Иисуса Христа, помощь Божией Матери вели нас к тому, чтобы мы становились примерными, хорошими, добрыми, сильными, праведными, теплыми родителями, сыновьями и супругами. Храни вас Господь и Божия Матерь в этом семейном литургическом делании!

Ведущий: диакон Михаил Кудрявцев
Расшифровка: Наталья Коваль